Мечтай обо мне - Страница 104

104

С башен замка доносились звуки рожка: часовой трубил тревогу. Мужчины, женщины и дети бежали к распахнутым воротам, гнали перед собой скот, тащили самое ценное. Хоук, спешно пристегивая меч, распоряжался во дворе.

— В самом деле викинги, — сказала нянька без особого удивления. — Твой муж-северянин вот-вот появится… — Она оглядела Кимбру, которая пыталась отдышаться после схватки, и удовлетворенно добавила: — И его ребенок тоже.

Дальнейшие несколько минут в солярии царила полная неразбериха. Раздираемые желанием помочь роженице и страхом перед тем, что близилось с севера, женщины бестолково метались по залу. Мириам положила этому конец. Она вытолкала Кимбру из солярия, на ходу раздавая приказы, словно всю жизнь только этим и занималась.

— Кто-нибудь, передайте лорду Хоуку, что роды начались и что его племянник… ну, или племянница уже сегодня появится на свет. Вы вдвоем, марш на кухню за горячей водой, а вы втроем — за чистым тряпьем! Да поспешите, у нас уйма дел!

Сообразив, что ребенок просится на свет Божий, не считаясь с опасностью, женщины опомнились, и их суета стала наконец осмысленной. Только Дора осталась у окна. Она ощущала глубочайшее удовлетворение, которое с трудом удавалось скрыть под маской страха.

Настал час, когда глупцы получат по заслугам, думала она. Получат за все разом: за отказ чтить ее и превозносить ее заслуги, за неспособность видеть в ней избранное существо. Ничтожества! Все, все! Ей было судьбой предназначено стать королевой и подругой жизни тому, кто заслуживал власти не в пример больше, чем этот жалкий Альфред, — мужчине достаточно умному, чтобы прислушиваться к ее советам и следовать им без колебаний. Но что-то пошло не так, вся затея кончилась крахом, и теперь ей остается только быть благодарной за подачки сводного брата. А между тем ей хорошо известно, что Хоук о ней думает. Проклятый, ненавистный! Ну ничего, он тоже получит свое. Скоро прольется кровь, а недостойные простятся с жизнью. Но только не она. В этой суматохе она ускользнет невредимой и получит все, что ей причитается. Только незаурядной личности могло прийти в голову расстроить возможный брак, а с ним и недостойный военный союз. Только удачливый человек мог без помех выкрасть печать. А какие сочные выражения были в том письме! Чего стоит один «грязный варвар»!

Доре вдруг пришло в голову, с каким наслаждением она будет лицезреть гибель тех, кто ее не оценил. Она повернулась наконец от окна, желая видеть панику, ужас, беготню. Но солярий давно опустел. Дора была одна. О ней просто забыли.

Что ж, решила безумная, им зачтется и это.

— Что там? Иди же посмотри!

Кимбра не слишком охотно согласилась улечься. Она забрасывала няньку вопросами. Женщины приходили и уходили — бледные, на грани паники. Однако они старались быть полезными, и у Кимбры не хватало решимости отослать их прочь.

Мириам отложила пеленки и приблизилась к окну.

— Твой муж уже здесь, — объявила она довольно равнодушно.

Кимбру обожгла радость, перехватило дыхание. Чтобы самой не броситься к окну, пришлось вцепиться в покровы. Впрочем, сейчас она могла разве что вперевалку ковылять.

— А что он делает?!

— Ведет разговор, — сказала нянька, бросив предостерегающий взгляд остальным, смотревшим из окна. — Они с лордом Хоуком мило беседуют, так что вы, миледи, можете заниматься своим делом.

Начались схватки, так что Кимбре поневоле пришлось последовать совету старухи. Мириам вернулась к постели и подала руку, чтобы она могла в нее вцепиться.

— Хорошо, милая, хорошо, — твердила она, отбросив церемонии. — Все идет как надо. Когда схватывает, дыши глубже, а когда отпускает, старайся расслабить мышцы.

— Милая… — пробормотала Кимбра, когда боль отхлынула, и отерла слезы, подступившие совсем по другой причине. — Вулф называл меня так…

— Как?

— «Элсклинг». По-норвежски — «милая».

— Что за чудесный муж! — воскликнула нянька, забыв о том, что еще полгода назад призывала на голову Вулфа всевозможные кары.

— Он и вправду чудесный. Добрый, ласковый, заботливый… всегда такой здравомыслящий, такой понимающий!

Мириам охотно кивала, попутно вытирая пот со лба подопечной. Схватки шли все чаще и становились все сильнее.

Тем временем перед замком разыгрывалась совсем иная сцена. У «чудесного мужа» было что сказать, и он ревел, как морской ураган.

— Я сровняю эту крепость с землей! Разнесу ее по камешку! Разобью в щепы! Сейчас же отпустите Кимбру, иначе вам всем крышка!

Стоя у парапета сторожевой башни, Хоук лицезрел этот праведный гнев не без восхищения. Позади Вулфа рядами в сомкнутом строю стояли викинги — целая армия. По самым грубым прикидкам, их было не меньше тысячи, а то и больше. Правда, Хоукфорт был великолепно укреплен и славился хорошо вышколенным гарнизоном, но у Хоука не было и тени сомнения, что Вулф Хаконсон приложит все силы, чтобы выполнить свои угрозы.

Его трудно было винить. Он не знал, что с ним не собираются сражаться. Оставалась мелочь: убедить в этом разъяренного викинга, и притом так, чтобы не доводить дело до сражения.

— Кимбра сейчас занята, — крикнул Хоук, высовываясь между зубцами. — Войди в замок, поговорим!

Норвежская армия дружно забарабанила по щитам рукоятями мечей. Это был оскорбительный ответ. Но предводитель отреагировал не сразу. Для начала он обменялся парой реплик с братом.

— Странно, правда? Чем это она может быть занята?

— Ну, мало ли… — Дракон неопределенно повел плечами, избегая взгляда Вулфа. — Главное, что тебе не было наотрез отказано.

104